Выразитель «века-волкодава»

 

Эпохи, ушедшие в небытие, на самом деле существуют в культуре и искусстве и, подчиняясь власти художника, разворачиваются в вечности. Это понимание времени как хода истории. Но в то же время поэт определяет значение категории времени как особого измерения жизни.

                                     

                                                             Осип Эмильевич Мандельштам

 

Поэт Осип Мандельштам (1891—1938) стал выразителем своего века — «века-волкодава», как провидчески назвал его в своем стихотворении «За гремучую доблесть грядущих веков». Потомок еврейской семьи, вращался в кругах ведущих поэтов современности, но до конца жизни чувствовал себя преследуемым и гонимым. Не звал смерть, но был готов к ее приходу. Его всемирная отзывчивость  привела к тому, что он стал чувствилищем своей эпохи.

В тяжелые, переломные для России времена он стал свидетелем гибели Российской империи и появления на свет нового советского государства. С этими переменами, как и многие другие поэты и писатели, он не смог примириться.

За гремучую доблесть грядущих веков

 

О.Э.Мандельштам, изначально принявший события в России 1917 года как грандиозный эксперимент во имя счастья народа, к 1930-му году оказывается в состоянии глубокого душевного кризиса, вызванного преследованием и травлей поэта.

Стихотворение «За гремучую доблесть грядущих веков» было задумано в 1931 г., но дата его окончательной редакции – 1935 г. За это время произошло переосмысление многих событий в жизни страны и в жизни поэта. Осип Эмильевич сменил Ленинград на Москву. Между первой и второй редакцией – знаменитая эпиграмма на Сталина, написанная в конце 1933 г., за которую Мандельштам попал в первое заключение в 1934., попытка самоубийства, после которой ссылку в Чердынь разрешено было поменять на Воронеж. Там были написаны стихи, составившие воронежскую тетрадь.

С 1933 г. наметился перелом в творчестве О.Э. Мандельштама. Он признавался А.А. Ахматовой, что в эти дни лирика должна быть гражданской.

Написанное в 1931 году стихотворение «За гремучую доблесть грядущих веков…» — образец гражданской лирики Мандельштама, посвящённой теме маленького человека, попавшего в беспощадное красное колесо истории («Ни кровавых костей в колесе»), однако не утратившего своего достоинства.

 

За гремучую доблесть грядущих веков,

За высокое племя людей

Я лишился и чаши на пире отцов,

И веселья, и чести своей.

Мне на плечи кидается век-волкодав,

Но не волк я по крови своей,

Запихай меня лучше, как шапку, в рукав

Жаркой шубы сибирских степей.

Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,

Ни кровавых кровей в колесе,

Чтоб сияли всю ночь голубые песцы

Мне в своей первобытной красе,

Уведи меня в ночь, где течет Енисей

И сосна до звезды достает,

Потому что не волк я по крови своей

И меня только равный убьет.

                                     17-18 марта 1931; 1935

 

 

 

  Осип Мандельштам. «За гремучую доблесть грядущих веков…» («Век-волкодав»). Читает Константин Райкин 

 

  Перевод на английский язык

    For the thundering valor of ages to come…

For the thundering valor of ages to come,

For the lofty tribe of humankind,-

I’m deprived of a cup at my fathers’ feast,

Of happiness, and of my honor.

The age’s wolfhound leaps on my neck,

But by blood I’m no wolf:

Better push me, like a hat, into the sleeve

Of a hot fur coat of the Siberian steppe…

So that I don’t see cowards or thin mud,

Or bloody bones in a wheel;

So the blue foxes can shine for me

In their primeval beauty all night long.

Take me into the night, where the Yenisei flows

And the pines reach to the stars,

For by blood I’m no wolf

And only an equal can kill me.

                                                       17-18 March 1931, completed 1935

 

 

Из истории создания стихотворения

«За гремучую доблесть грядущих веков»

 

Существовал следующий вариант начала текста этого стихотворения:

 

Не табачною кровью газета плюет

Не костяшками дева стучит

Человеческий жаркий искривленный рот

Негодует поет говорит –

 

и такие варианты текста финальной строфы:

 

 

1) Уведи меня в ночь, где течет Енисей

К шестипалой неправде в избу

Потому что не волк я по крови своей

И лежать мне в сосновом гробу

 

2) Уведи меня в ночь где течет Енисей

И слеза на ресницах как лед

Потому что не волк я по крови своей

И во мне человек не умрет

 

3) Уведи меня в ночь, где течет Енисей

И сосна до звезды достает

Потому что не волк я по крови своей

И неправдой искривлен мой рот.

 

По свидетельству Э. Г. Герштейн, финальная строка не нравилась и самому Мандельштаму: «Когда он читал мне это стихотворение, он сказал, что не может найти последнего стиха и даже склоняется к тому, чтобы отбросить его совсем». Окончательная редакция финальной строки была найдена только в конце 1935 г. в Воронеже: «И меня только равный убьет».

Домашнее название этого стихотворения – «Волк».

В письме М. А. Булгакова К. С. Станиславскому от 18 марта 1931 г. (!):

«На широком поле словесности российской в СССР я был один-единственный литературный волк… Со мной и поступили, как с волком. И несколько лет гнали меня, по всем правилам литературной садки в огороженном дворе».

Запись в дневнике В. Яхонтова (июль 1931 г.):

«он затравленным волком готов был разрыдаться и действительно ведь разрыдался, падая на диван тут же, как только прочел (кажется, впервые и первым) – мне на плечи бросается век-волкодав, но не волк я по крови своей». Когда С. Липкин сказал, что это «лучшее стихотворение двадцатого века».

Стихотворение О.Э. Мандельштама – воплощение темы судьбы человека на фоне исторических событий. Идущая еще от времён «Гамлета» У.Шекспира, находящая своё продолжение у Ф.И.Тютчева («Цицерон») и у Б.Л.Пастернака («Гамлет»), эта идея внутренней силы человека реализуется и в творчестве  О.Э. Мандельштама.

Трагические факты из жизни

Мандельштам был признан виновным в антисоветской агитации и приговорен к 5 годам лагерей. Советские медэксперты к тому же заключили, что поэт – психопат, склонный к навязчивым идеям и фантазированию.

 

                                          Ордер на арест Осипа Мандельштама, 1938 год

 

 

Из пересыльного лагеря Владперпункт (Владивосток) он послал последнее в своей жизни письмо брату и жене:

«Дорогой Шура!

Я нахожусь — Владивосток, СВИТЛ, 11 барак. Получил 5 лет за к. р. д. по решению ОСО. Из Москвы, из Бутырок этап выехал 9 сентября, приехали 12 октября. Здоровье очень слабое. Истощён до крайности. Исхудал, неузнаваем почти. Но посылать вещи, продукты и деньги не знаю, есть ли смысл. Попробуйте все-таки. Очень мерзну без вещей. Родная Надинька, не знаю, жива ли ты, голубка моя. Ты, Шура, напиши о Наде мне сейчас же. Здесь транзитный пункт. В Колыму меня не взяли. Возможна зимовка.

Родные мои, целую вас.

Ося.

Шурочка, пишу ещё. Последние дни я ходил на работу, и это подняло настроение.

Из лагеря нашего как транзитного отправляют в постоянные. Я, очевидно, попал в «отсев», и надо готовиться к зимовке.

И я прошу: пошлите мне радиограмму и деньги телеграфом».

                                           Фотография (колоризована  Klimbim) сделана в тюрьме ОГПУ в 1934 году. Осип Мандельштам

 

Этапированный на Дальний Восток, Осип Эмильевич умер в пересыльном лагере в декабре 1938 года не дожив совсем немного до своего 48-летия . Ему было 47 лет. Тело Мандельштама до весны лежало непогребенным, а после потепления его закопали вместе с другими умершими в братской могиле.

Реабилитирован посмертно: по делу 1938 года — в 1956 году, по делу 1934 года — в 1987 году.

 

 

 

 

Местонахождение могилы поэта до сих пор точно неизвестно. Вероятное место захоронения — старый крепостной ров вдоль речки Сапёрки (спрятанной в трубу), ныне аллея на ул. Вострецова в городском районе Владивостока — Моргородок.

 

 

                                                     Осип Мандельштам, горельеф Зураба Церетели.