Не стало Василия Ланового — капитана Грея из «Алых парусов», Вронского из «Анны Карениной», Вольфа из «Семнадцати мгновений весны»…

Василий Лановой был одним из самых аристократических актеров советского кино. Но, подобно другому «аристократу», Вячеславу Тихонову, происходил из очень простой семьи. Он родился в Москве, но родители его были родом с Украины: отец принял решение переехать в столицу в 1931 году, во время страшного голода. И мама, и папа устроились работать в Москве на химический завод.

В своих воспоминаниях «Летят за днями дни…» Василий Семенович много рассказывает о детстве — но начинает сразу с войны, которую встретил на «исторической родине», в украинском селе Стрымба. Его и двух сестер отправили туда на лето к бабушке и дедушке. Приехали они 23 июня 1941 года. То, что произошло в Стрымбе потом (а дети застряли в ней, оккупированной, на три года), Лановой называл самым сильным потрясением в своей жизни.

«Один немец, который у нас остановился в доме, подарил мне свой ремень. Я надел его и пошел гулять… Подъехал немец, увидел меня с этим ремнем и кричит: «Ком хер, ком хер!» Я подошел. Тогда он показал, чтобы я отдал ему ремень. А я говорю: «Не дам, мой ремень». Тогда этот детина снял с плеча автомат и при всех над самой головой дал очередь, описав дугу… До сих пор слышу свист пуль у самого уха. Бабушка моя сразу упала в обморок, а дед застыл в оцепенении, как он потом говорил: «Остолбенел и слова сказать не мог». После этого я молча снял ремень и протянул его немцу. Внешне все это я перенес спокойно, но долго еще и после войны, занимаясь уже в самодеятельности, продолжал заикаться и с большим трудом избавился от этого недуга».

Немцы, боясь партизан, минировали поля — и на глазах Василия двоих мальчишек разорвало в клочья, когда они взяли в руки соблазнительно яркую мину. Фашисты публично казнили партизан и сжигали деревни по соседству. При этом школьный учитель тайком читал детям роман Николая Островского «Как закалялась сталь» на украинском языке (предупредив, что если немцы об этом узнают, его повесят). Тогда Василий, который еще не умел читать сам, и полюбил Павку Корчагина. Естественно, он и подумать не мог, что эта роль через несколько лет сделает его звездой.

В 16 лет Лановой стал заниматься в Театральной студии при московском Дворце культуры ЗИЛ. Ему это безумно нравилось, но мечтал он о более «солидной карьере» — летчика или журналиста. И поступил на журфак МГУ. Причем приемная комиссия отговаривала его — кто-то из ее членов знал, что паренек постоянно выступает на сцене, и твердил: «Ты же все равно потом уйдешь в театральный, ну что будешь здесь чужое место занимать?..» И действительно: не успел он начать учиться, как его позвали на кинопробы для фильма «Аттестат зрелости». «Мы же говорили, что сбежишь» — вздохнул декан, когда Лановой пришел отпрашиваться на съемки.

А потом было театральное училище имени Щукина. И фильм «Павел Корчагин», куда Александр Алов и Владимир Наумов взяли Ланового вместо Георгия Юматова. Того уже утвердили на роль, начали снимать, но режиссерам не нравилось, что Корчагин в юматовском исполнении получается этаким рубахой-парнем, которому все дается легко. Съемки «Павла Корчагина» шли в Киеве, там же Лановой снимался в исторической картине «Триста лет спустя…», Алов и Наумов заметили его, предложили попробоваться на роль Павки — и получили чрезвычайно самоуверенный ответ: «Я давно этого жду, я и должен его играть!» (Юматов после этого сильно на Ланового обиделся и дулся вплоть до начала съемок «Офицеров» — тогда они, наоборот, подружились).

Одна из трех киноролей, упомянутых выше, была в ныне забытой картине о советских моряках «Сильнее урагана», другая — в «Полосатом рейсе» (где Лановой появился на минуту, чтобы произнести фразу «Красиво плывут! Вон та группа в полосатых купальниках!»), ну а третья — в «Алых парусах». После выхода Ланового в роли капитана Грея практически вся женская половина СССР оказалась от него без ума.

Но он не стал, подобно другому недавно ушедшему актеру, Владимиру Кореневу, заложником одной или двух ролей. И зрителям повезло, что он не посвятил себя почти всецело сцене (как его коллега по театру имени Вахтангова, замечательная Юлия Борисова, старые работы которой сегодня можно увидеть лишь в трех фильмах и в немногочисленных телеспектаклях).

Лановой одинаково хорошо смотрелся и в ролях молодых советских специалистов, физика в «Иду на грозу» по Даниилу Гранину или врача в «Коллегах» по Василию Аксенову, и в ролях героев Толстого — Анатоля Курагина в «Войне и мире» и Вронского в «Анне Карениной». В ролях Феликса Дзержинского («Шестое июля») и Криса Кельвина (первая, телевизионная экранизация «Соляриса» Станислава Лема, довольно быстро забытая на фоне фильма Тарковского). В ролях советского разведчика, проникающего в британское шпионское логово («Пятьдесят на пятьдесят») и в роли обергруппенфюрера СС Вольфа («Семнадцать мгновений весны»)… От последней он, кстати, долго отказывался, потому что не забыл свое детство и не хотел надевать эсесовскую форму; Татьяна Лиознова едва его уговорила.

Лановой выбирал кинороли достаточно метко: у него, как у любого актера, были проходные фильмы, но при этом множество таких, которые зрители прекрасно помнят до сих пор. От тех же «Офицеров» до детективной дилогии «Петровка, 38» и «Огарева, 6», от советского телефильма «Дни Турбиных», где он играл Шервинского, до сериала «Брежнев», где он появился в образе Андропова. (Вообще ему везло на роли известных людей — довелось сыграть таких, казалось бы, не имеющих между собой общего личностей, как Маяковский, Троцкий и Александр I).

Когда половину некролога посвящаешь перечню фильмов и ролей, и большая их часть вызывает у читателя мгновенную радость узнавания — значит, актерская карьера сложилось великолепно. Но — увы, в январе 2021 года имя Василия Ланового прибавилось к печальному списку недавно ушедших из жизни великих пожилых артистов. Василий Семенович скончался меньше чем через две недели после того, как ему исполнилось 87 лет. Несомненно, он входил в число самых любимых зрителями советских кинозвезд. Теперь его, как и Валентина Гафта и Армена Джигарханяна, будет оплакивать вся страна.